И это не любовь
Я проснулся в одно из неимоверно счастливых воскресений середины сентября. До моего дня рождения оставалось всего лишь несколько дней и я, как обычно, находился в эйфорическом предвкушении праздника подарков. Причем само предвкушение, как правило, было гораздо умиленнее и радостнее, чем последующий, такой официально-обязательный праздник.
Пожалуй, в первый раз за всю свою эротическую жизнь с “ней” я проснулся раньше и страшно обрадовался этому безмерно счастливому раскладу. Мы “общались” уже около года, и наша любовь, казалось еще не достигла той апогеи, после которой обычно начинается позорно быстрый спад. “О если бы это продолжалось вечно” – думал я в самое счастливое утро своей жизни. Уже много лет я мечтал о пробуждении раньше той, которую люблю. Но, к сожалению, этого не происходило (и это горькая правда). Чаще всего просыпались вместе, ибо кровать у меня уж очень узкая для двоих, да и спать я люблю у стеночки, как всех в детстве учили, и трудно однако вставать не потревожив и не разбудив при этом любимую, если она, конечно не была накануне мертвецки пьяна, но в этом случае я был бы пьян нисколько не меньше и проснулись бы мы скорее всего вместе (да и трудно быть счастливым по утрам после столь обильных возлияний). А исполнение своей незатейливо-инфантильной мечты невозможно без ощущения счастья. Ну что это я объясняю такие банальные вещи? Итак. Я осторожно (очень осторожно) встаю и…
У меня все –таки получилось.
Поистине – это самый счастливый день в моей жизни. Теперь только осталось сделать то, о чем я так долго мечтал. А мечтал то я о том, чтобы был непременно такой солнечный с утра сентябрьский день (в сентябре с утра…солнце). Ну, словом, я всегда хотел сварить и принести любимой кофе в постель (ведь так приятно делать приятно, особенно любимой). Хотя это слишком грубо сказано, без некоторых наиважнейших нюансов, ибо нужно не просто принести кофе, а стоя на коленях перед кроватью, в счастливой позе, изящно держать на ладонях блюдце с чашкой кофе на нем и терпеливо ожидать, пока любимая не проснется. Но ни в коем случае не будить ее, чтобы ничего не испортить. Держать надо так, чтобы случайный стук ложки или чашки о блюдце, не потревожил бы сна любимой. Вообще-то, если совсем честно, по сценарию она
|
должна проснуться не совсем сама, а от моего безумно любящего взора. Так вот. Она спит, а я варю кофе. И я прямо чуть не прослезился от умиления. Только бы ничего не сорвалось . Я старательно умылся, побрился, вымыл голову, и даже зачем-то сбрил волосы на груди, став при этом похожим на недоделанного подростка (и это в свои почти тридцать). Видимо это ее молодость заставляет меня в очередной раз косить под мальчика. Но в этом, кажется нет ничего особенного (многие наверное со мной согласятся). Смотрюсь в зеркало, любуюсь собой, поджимаю намечавшийся было живот, искусственно облегчаю и делаю изящными свои движения, сам себе улыбаюсь своей заразительной улыбкой с ямочками … Кажется кофе вскипел. Выключаю. Одеваю чистую бордовую маечку, под цвет своих полубордовых, полуспортивных трусов. Наливаю кофе, ставлю на блюдце, иду в спальню…Пришел, сел на колени, улыбаюсь, достаиваю изящную позу руками, жду. А солнышко так и светит в окошко наполняя грудь неповторимым восторгом, освещая при этом мои наполненные любовью карие глаза с длинными ресницами, делая их светом почти желтыми. Смотрю на нее, любуюсь ее прелестными золотистыми кудряшками, весело разбросанными по подушке, по юношески, без румян, розовыми щечками, безукоризненным маленьким, но не очень тонким носиком. Но больше ничего не видно, из-за одеяла, да и спит она всегда на правом боку (как нас все в детстве учили). Получается, что ко мне спиной. А мне то все кажется, что она вот-вот проснется, повернет голову, поднимет свои огромные тоже карие глаза, но только с редкими, короткими ресницами, и улыбнувшись, ничему не удивляясь, с благодарностью примет кофе, который я так изящно держу в руках, сядет на кроватке, обнажив при этом свою чудесную мальчишескую грудь куда меньше нулевого размера и будет весело болтать со мною уже кстати сидящим рядом с ней на кровати. Да. Она сама женственность, вот только бы поскорее проснулась, кофе же стынет. Колени постепенно начинали ныть, ведь пол то жесткий, да и коврик тонкий, далеко не персидский. Неужели она ничего не чувствует? Да как она может… не чувствовать моего до смерти влюбленного взгляда? Прошло минут десять, кофе заметно подостыл, улыбка моя
Читать далее...
На главную...
|